Дети Ананси - Страница 66

Официант принес им воду, и Паук, на котором, как заметил Толстый Чарли, вдруг снова появилась черная с красным кожаная куртка, распихал бутылки по карманам.

— Это же всего лишь голуби, — сказал Толстый Чарли, но, уже произнося эти слова, понял, что они не соответствуют действительности. Это были не просто голуби. Это была армия. Статуя толстяка почти скрылась из виду под серыми и бурыми перьями.

— Кажется, до того, как птицы решили стакнуться против нас, они мне больше нравились.

— И они здесь повсюду, — добавил Паук, потом схватил Толстого Чарли за руку. — Закрой глаза.

Птицы как одна поднялись в воздух. Толстый Чарли зажмурился.

Голуби набросились, как волк на отару…

Тишина, давление… И Толстый Чарли подумал: «Я в печке». Открыв глаза, он сообразил, что нисколечко не ошибся: истинная печь с красными барханами, которые, уменьшаясь, уходили вдаль, чтобы слиться с жемчужным небом на горизонте.

— Пустыня, — объяснил Паук. — Я подумал, это недурная мысль. Зона, свободная от птиц. Место, где можно спокойно поговорить. — Он протянул Толстому Чарли бутылку с водой.

— Спасибо.

— Итак. Не хочешь рассказать, откуда берутся птицы?

— Есть одно место. Я туда ходил. Там была уйма человеко-зверей. Они все… м-м-м… Они знали папу. Там была птица, ну одновременно и женщина, и птица.

Паук наградил его нехорошим взглядом.

— «Есть такое место»? А подоходчивее нельзя?

— Склон горы, а в нем пещеры. А еще там был обрыв, где скалы уходят в пустоту. Словно бы конец света.

— Начало света, — поправил Паук. — Я слышал про пещеры. Одна знакомая девчонка про них рассказывала. Но сам там никогда не бывал. Так, значит, ты познакомился с Женщиной-Птицей и…

— Она пообещала, что заставит тебя уйти. И… э-э-э… Ну… я принял ее предложение.

— А вот это, — сказал Паук с улыбкой кинозвезды, — было чертовски глупо.

— Я не просил ее причинять тебе вред.

— А как по-твоему, что она собиралась сделать, чтобы от меня избавиться? Написать мне увещевательное письмо?

— Не знаю. Я не подумал. Был слишком расстроен.

— Замечательно. Ну, если выйдет по ее, ты будешь расстроен, а я мертв. Мог бы просто попросить меня уйти, знаешь ли.

— Я и просил!

— Э-э-э… И что я сказал?

— Что тебе нравится у меня дома и что ты никуда не уйдешь.

Паук отпил воды.

— А ей? Что в точности ты ей сказал?

Толстый Чарли постарался вспомнить. А ведь если подумать, сказал он довольно странную вещь.

— Только, что дам ей кровь Ананси, — неохотно признался он.

— Что?

— Она об этом меня попросила.

Не веря своим ушам, Паук уставился на него во все глаза.

— Но это же не только я. Это же мы оба!

Внезапно у Толстого Чарли пересохло во рту. Он понадеялся, что причиной тому был воздух пустыни, и отпил воды из бутылки.

— Подожди-ка. Почему мы в пустыне?

— Никаких птиц. Помнишь?

— Тогда что это? — спросил Толстый Чарли и указал на небо.

Сперва они казались крошечными, потом стало ясно, что они просто очень высоко: они кружили и ложились на крыло.

— Стервятники, — объяснил Паук. — Они на живое не нападают.

— Ага, — согласился Толстый Чарли. — А голуби боятся людей.

Точки закружили ниже; спускаясь, птицы словно бы увеличивались в размерах.

— Намек понял, — сказал Паук, а потом: — Вот черт! Они были не одни. Кто-то наблюдал за ними с дальнего бархана.

— Кыш! — крикнул Толстый Чарли. Его голос поглотил песок. — Я беру свои слова назад! Сделка отменяется! Оставь нас в покое!

На жарком ветру затрепыхались полы плаща, и бархан опустел.

— Она ушла, — с облегчением сказал Толстый Чарли. — Кто бы мог подумать, что все будет так просто.

Паук тронул его за плечо и указал вправо. Теперь женщина в буром плаще стояла на соседней песчаной гряде, так близко, что видны были черные стеклянистые глаза.

Стервятники превратились в растрепанные черные тени над головой и вскоре приземлились на песок: их голые розовато-лиловые шеи (лишенные перьев потому, что так много проще совать голову в гниющий труп) вытянулись, подслеповатые глазки уставились на братьев, словно птицы раздумывали, подождать ли, пока они умрут, или сделать что-нибудь, дабы ускорить этот процесс.

— О чем еще шла речь при сделке? — спросил Паук.

— А?..

— Еще что-нибудь было? Она дала тебе что-нибудь, чтобы ее скрепить? Иногда в подобных случаях бывает обмен.

Стервятники понемногу подбирались ближе, смыкали ряды, сужали круг. В небе появились новые черные мазки, которые росли, зигзагом приближаясь к братьям. Пальцы Паука сжались на запястье Толстого Чарли.

— Закрой глаза.

Холод ударил Толстого Чарли как прямой хук в живот. Он сделал глубокий вдох и почувствовал, что ему заморозило легкие. Он кашлял и кашлял, а кругом диким зверем завывал ветер.

Он открыл глаза.

— Можно спросить, где мы теперь?

— В Антарктиде, — ответил Паук и доверху застегнул кожаную куртку, хотя холод ему как будто не слишком мешал. — Боюсь, тут прохладно.

— А середины у тебя не бывает? Из пустыни прямо к торосам?

— Зато здесь нет птиц, — объяснил Паук.

— Не проще было бы перенестись в какое-нибудь здание и посидеть в четырех стенах, где уютно и птиц нет? Могли бы пообедать.

— Ну да. Теперь ты жалуешься, что щеки покусывает?

— Тут не только щеки покусывает. Тут холодина страшная. Да и вообще, смотри!!!

Толстый Чарли указал на небо. В холодной вышине неподвижно висела бледная закорючка, похожая на миниатюрную букву «ш».